Цитата:
Под воспитанием можно понимать как нравственное состояние общества, так и установленные методы достижения его. Здесь слово берется в обоих его значениях.
Старые правила Тевтонского ордена и более поздние орденские законы устанавливали нормы, которые обосновывали высоконравственную жизнь братьев и регулировали ее до мелочей. Строгие наказания были предусмотрены за несоблюдение законов ордена по принципам: „Все усилия духовной жизни должны направляться тем, что Орден стоит наказанием прегрешений и выполнением каждым данных им Богу по собственной воле торжественных обетов", и: „Кого любовь не удерживает, должен удерживать страх."
Этот дух, который господствует в старых, до 1271 изданных законах ордена, ни в коем случае не ослаблялся впоследствии - по крайней мере, до 1400. Из некоторых исторических работ может сложиться впечатление, что при поздних гохмейстерах, от Бурхарда фон Шванден до Винриха фон Книпроде, многие важные законы были отменены. Эту точку зрения опроверг Перлбах, показав, что 99 статьям ранних законов противостоят по смыслу только 18 статей из упомянутой поздней эпохи. При этом из 140 законов последнего времени только 35 содержат нововведения, а остальные только повторяют старые законы, молитвы и т.д. Новые постановления опять-таки не несут какого-то большого нравственного значения а касаются повседневных мелочей, таких как состояние комнат, постелей и т.п. Повторение одного и того же старого закона может доходить до 29 раз. Установленные факты также опровергают тех историков, что полагают гохмейстеров Бурхарда фон Шванден, Конрада фон Фейхтванген, Готфрида фон Гогенлоэ и Винриха фон Книпроде безуспешно пытающимися через строгие законы противостоять надвигающейся секуляризации. В доказательство этого тезиса можно было бы использовать только 3 закона гохмейстеров Вернера фон Орсельн и Винриха фон Книпроде. Эти законы будут упомянуты в конце главы. Там мы увидим, что они были не так уж строги и важны.
Еще решительнее надо отвергнуть утверждение, что множество строгих наказаний за множество перечисленных в правилах нарушений доказывает недостатки орденского воспитания, так как, якобы, запрещают только то, что было широко распространено. Параграфы о преступлениях и наказаниях писались Тевтонским орденом не на основании длительного горького опыта, а просто перенимались из правил доминиканцев!
Нравственные основы законодательства ордена в первых главах правил выражены четко и ясно:„Это видение напоминает нам, что в сражающейся церкви должны быть бойцы"; „Это 3 вещи (а именно торжественные обеты) важнейшие и потому нерушимые", так как: „Вы представляете собой людей, следующих за Господом Нашим Иисусом Христом." Следовательно, главным и неизменным были война за Христа и следование ему. Из этого все частные законы вытекали и этим обосновывались. Эта основа оставалась неизменно в силе и в законах более поздних магистров времен средневековья. Как прямое следствие этого, хотя более поздние гохмейстеры вводили новые праздники и молитвы и часто по-новому излагали древние законы, однако, никогда не касались определений о религиозной основе, что в результате не требовало от братьев никакого приспособления к новым веяниям.
Христианская основа и глубоко серьезный взгляд на нравственность проявляются, как упомянуто, в каждом отдельном постановлении.
В отношении поведения к собратьям и ближним считалось: „Храму нашего ордена будет недоставать прочности и красоты, если золото любви с него осыпется. Любовь - это основание ордена, сила и утешение борющихся, плод и оплата выносливости и без нее не святы ни орден, ни его дела, а есть лишь подделка под святость." „Поэтому братья должны идти к этой любви во всех делах." Поэтому не должно „Дурной молвы, наушничанья, унижения, хвастовства прошлыми деяниями, лжи, проклятий, споров и болтовни из уст братьев никогда исходить", не должен также „Никакой брат называть христианина предателем, мятежником, гнилоустым, ублюдком или похожими словами." Какие строгие наказания должны были ожидать нарушителя, указывают постановления:„ Тот, кто бьет мирянина, слугу или иного человека за пределами правил рукой", подвергается первой каре (4 степеням вины соответствовали 4 степени наказаний: наказание от 1 до 3 дней - на неопределенный срок - годовое наказание - исключение из Ордена). Кто атакует собрата предметом или провинится, как будет установлено, явится зачинщиком раздора или клеветником, наказуется карой на неопределенный срок. Тот, кто изобьет христианина до крови, наказывается полной годовой карой. Самая легкая степень наказания назначается уже за сознательную ложь.
Глубоко христианский дух сказывается в заботливости о больных и умирающих братьях и о бедняках. „Кому требуется дощечка больного и он садится к столу конвента, должен узнать, что он создает себе ненужные лишения... эта дощечка должна снабжаться настолько обильно, сколько позволяет имущество Дома". „Старые и отслужившие братья должны благочестиво переносить их телесную немощь; они должны усердно почитаться и в физических потребностях ни в коем случае не терпеть ущемления". "За умершего собрата конвента каждый брат не клирик этого конвента должен отчитать 100 Отче Наш..., сверх этого по 30 Отче Наш ежедневно за живущих и умерших фамилиаров, благотворителей и друзей ордена"; „остатки застолья должны распределяться среди бедняков"; „в Доме, где умер брат, лучшая одежда умершего должна отдаваться беднякам и в его помин на протяжении 40 дней блюда и напитки, как обычно выдают их брату"; "десятая часть хлеба, выпекаемого в печи Дома, должна отдаваться бедным"; "Госпитальер не обязан соблюдать обычные расчеты, чтобы он мог свободно упражняться в деле любви к больным."
Цитата:
Для соблюдения обета целомудрия были изданы строгие, но очень целесообразные законы: „братья не должны вдвоем ездить верхом на одной лошади, кроме как в крайнем случае"; отправляясь в постель они должны спать, как это подобает верующим, в своей рубашке, нижней одежде и штанах; они должны избегать в путешествиях „сомнительных мест и времяпрепровождения и бесед с лицами женского пола, особенно с молодыми. К поцелуям они должны чувствовать отвращение до такой степени, что даже не давать подобных знаков светской любви и чувственности своим матерям и сестрам"; „целомудрие живущего совместно с женщинами мужа ордена сможет, вероятно, оставаться нерушимым, но так не может продолжаться долгое время без того, чтобы кончилось все неприятностями"; „ кто сознательно пускается в дорогу с подозрительным женским обществом или уединяется с женщиной, кто выказывает грех похоти, подвергается первой каре; тот, кто совершает прегрешение плоти, наказывается полной годовой карой; кто совершает достойное проклятия преступление совместного греха - иначе говоря, гомосексуализм - должно извергнуть из ордена."
После того, как орден перебрался в Европу, гомосексуализм стал караться пожизненным заключением.
Как стремились добиться подобающей Ордену бедности демонстрируют, например, такие постановления: „братья должны так стремиться довольствоваться общим и необходимым, что любыми путями избегать излишнего, собственного и особенного "; „брат не может отдавать или обменивать вещи, которые ему выделены во временное употребление, без разрешения вышестоящих "; „так как духовные лица должны избегать даже видимости собственности, мы желаем, чтобы у братьев в Домах не было цепей, засовов, замков..."; „назначенные на должности братья не могут давать деньги без разрешения вышестоящих братьям конвента... если, однако, братья конвента при подобных обстоятельствах получают деньги, они не могут хранить их без дозволения вышестоящих ночью." Прямо-таки потрясающе звучит постановление о наказании при нарушении обета бедности:„ Так как отсутствие собственности - одна из важнейших вещей для Ордена и кто соблюдает ее плохо, опасности вечного проклятия подвергается, то мы предписываем к искоренению этой чумы, чтобы каждый брат, у которого по смерти найдется собственность и который перед смертью сам покорно от нее не отказался, лишается христианского погребения и в знак вечного проклятия будет погребен в навозной куче или открытом поле."
Тот, кто соприкоснется еще при жизни с собственностью, должен был наказываться годовой карой. Главный враг орденской жизни, "моль", которая истрачивает его одежды, был обнаружен теологически не образованными братьями-рыцарями совершенно верно. (крылатое выражение:"Деньги - моль на одеждах Ордена") Полностью побороть эту опасность они были так же мало в состоянии, конечно, как и большинство орденов того времени. Это доказывает закон Винриха фон Книпроде: „То, что брат ордена при его смерти в деньгах, золоте, серебре, броне, лошадях и тому подобном оставляет, должно передаваться сановникам братьев места смерти." То, что братья получали лошадей и броню и прочее такого рода к употреблению, мы знаем; но откуда они получали бы золото и серебро?
Резко осуждались также все виды изнеженности: "Братья ничего не должны есть или пить вне установленного времени." Тот же, кто ел что-то или пил, в доме или вне его, тайком или украдкой, карался наказанием на неопределенный срок. Блюда и напитки должны были быть простыми с полным исключением сладкого, сиропов, ликеров (ликер в данном случае - смесь вина, меда и пряностей) и тому подобного. Ко сну здоровые братья получали мешок, коврик, простыню, покрывало из полотна или холста и подушку. На перинах могли спать только больные.
Цитата:
Два установления показывают насколько строгой была обязанность подчиняться: „Тот, кто решается дерзко отвергнуть блюдо, напиток, оружие или одежду, подвергается первому наказанию"; „тот, кто дерзко отказывает в послушании отданному приказу вышестоящих", подвергается наказанию на неопределенный срок, даже если он позже открыто раскается в содеянном.
Особенно важным считалось поддержание чести ордена: трапеза с мирянами в местах, где существовал дом ордена; выход за границы дозволенного, наказывались первой карой; пребывание хотя бы одну ночь вне дома, тянуло за собой уже наказание на неопределенный срок; жалоба против ордена, выдача тайны капитула или ордена и заговор против вышестоящих могли искупаться только полной годоой карой.
Запрещено также было исповедоваться чужим священникам. Это должно было служить не только сохранеию чести ордена перед чужаками, как утверждают некоторые историки, но и исключению очень вредного для жизни ордена двойного духовного руководства.
Строгость орденской дисциплины особенно видна, помимо вышесказанного, из наказаний. Легкую провинность нужно искупать наказанием на срок от одного до 3 дней; она связана с послушанием, которое должно назначаться священником на то же количество воскресений. При более тяжелом проступке братья теряли мантию и крест и должны были искупать его в виде наказания на неопределенный срок, но менее года, до тех пор пока их наказание не сочтут законченным. За тяжелую вину назначалось годовое наказание. Оно состояло в том, что наказанный полной годовой карой „должен жить с рабами, если они в доме, служить в шапке, без креста, есть вместе со слугами, по 3 рабочих дня на воде и хлебе поститься... во все воскресенья послушания от священника в церкви получать, если он рассердил очевидным проступком много мирян или нанес непростительный ущерб репутации Дома; но если вина не очевидна, то вышестоящий может заменить его по совету с братьями на получение послушания в капитуле." При более тяжелой или самой тяжелой вине должностные лица и братья тоже должны были решить „смотря по серьезности проступка и его длительности и повторению или по злостному нераскаянию, назначат ли заключение в оковы и тюрьму, на один-два года или пожизненное заключение".
Легкую вину составляли 11 провинностей: отправлять подозрительные письма, пребывать в подозрительном женском обществе, разговаривать о греховных желаниях, лгать, выходить за границы дозволенного, есть с мирянами вне дома, ругать братьев, упражняться в запрещенных играх, дерзко отвергать выделенные вещи.
Тяжелая вина включала 12 провинностей: писать плохие письма, заходить к пользующимся плохой репутацией, оставаться самовольно на одну ночь вне дома, тайком есть или пить, зачинать раздоры или клевету, быть навеселе вопреки напоминанию, пособничать преступлению, атаковать братьев предметами или совершать в отношении них насилие, дерзко противоречить отданным приказам, причинять халатностью тяжелый ущерб дому.
Очень тяжелой виной было: пролить кровь в гневе или намеренно, участвовать в заговоре против вышестоящих, сознательно выдавать тайны ордена, украсть или как-либо иначе совершить касательство к собственности, уничтожать привилегии ордена, грешить телесно, оставаться две ночи вне дома, бродяжничать, колебаться при разрешении к переходу в другой орден.
Тягчайшей виной были: симония, вступить в орден ложью или умолчанием по одному из вопросов или принять кого-то таким образом, трусливо бежать от армии или от знамени, перейти к врагам веры, гомосексуализм. В первых 3 случаях имелась еще надежда из милости остаться в ордене, в последних 3 случаях происходило изгнание из него.
Цитата:
Суровые физические покаяния не были определены только как искупление за совершенные ошибки, а предписаны всем братьям. В законах об этом сказано: „Во всех домах этого ордена все братья каждую пятницу должны принимать свое послушание, исключая великие праздники; в пост до рождества и перед пасхой братья должны принимать свое послушание в 3 дня недели, в понедельник, среду и пятницу. Освобождаются от него только братья, находящиеся в путешествиях и в больницах."
Постановлеления о послушании приведены у Перлбаха, так бичевание по обнаженному торсу предписывалось в средние века во всех правилах ордена, иногда даже публично принимаясь от мирян как низкого, так и наивысшего сословия. Можно убедиться в посте про Конрада фон Тюринген.
Относительно наказаний необходимо добавить следующее: 1. указанный каталог проступков показывает, что они, все же, касались только жизни в пределах орденской семьи, и совсем упускали из виду обычную жизнь, так как в них практически отсутствуют проступки братьев при нахождении в миру и против мирян (кража, грабеж, акты насилия) или проступки мирян в пределах ордена, например, смертельное ранение, убийство. По убийству брата постановления издавались при Готтфриде фон Гогенлое, Лютере фон Брауншвейг и Дитрихе фон Альтенбург, но по убийству Гохмейстера - нет. Поэтому после убийства Вернера фон Орсельна не решились вынести приговор самостоятельно, а обратились к папе, как уже произошло поколением раньше, когда прусский ландмейстер приказал сжечь 2 мятежных братьев.
2. Судьей за все нарушения правил братьями, будь то небольшие проступки или преступления, был только орден, так как люди ордена были в средневековье исключены из светского и епископского суда.
3. В пределах ордена, согласно установлению правил, в качестве суда действовал капитул. Какой капитул (дома, провинции, страны, ордена) ясно не сказано. Исходя из некоторых соображений можно сделать вывод, что по всей вероятности, именно при составлении этих постановлений были включены пункты из в уставов старых монастырей, которые, как абсолютно автономные учреждения, знали только свой капитул дома.
Поэтому теоретически правильный образ действий не был заложен в орденские правила, что мелкие провинности должны были бы решаться капитулом дома, мелкие преступления капитулом баллеи, тяжелые преступления - гохмейстером и генеральным капитулом. Как формировалась судебная практика, еще только предстоит исследовать.
4. Судебное производство в капитуле было открытым. Для доказательства вины хватало единодушного свидетельства 2 испытанных братьев. При обвинениях, поступавших от мирян или иных не входивших в орден, капитул оценивал их достоверность. Но более подробные установления по этим пунктам отсутствуют.
5. В большинстве случаев наказания за нарушение правил были установлены довольно точно. При самых тяжелых преступлениях капитул решал, нужно ли назначить тюрьму или пожизненное заключение.
Цитата:
Как видим, орден усердно стремился к духовному воспитанию братьев. С каким успехом - сложно решить. Есть много косвенных признаков, что с приличным. Это, прежде всего, успех деятельности ордена в Пруссии и Ливонии. Подобная хозяйственно-культурная работа могла совершаться там только если орден располагал превосходно вышколенными братьями. Другой очень благоприятный знак - бесчисленные дарения, в том числе и обедневших монастырей, связанные с крайне лестными высказываниями похвалы ордену. Количество этих дарений доказывает высокое уважение к ордену в широких кругах.
Приток в ряды ордена многих благородных, высокопоставленных и успешных в миру мужей показывает, что его братство пользовалось высоким почетом. Назовем здесь хотя бы некоторых из этих, отчасти уже известных, имен, как Конрад Тюрингский и 3 брата Гогенлоэ, а также род Лангенштейн с Майнау. К ним можно добавить Генриха Фогта фон Вейда и Конрада фон Гохштеде. Генрих фон Вейда выстроил монастырь Кроншвитц для своей супруги, вступил в Тевтонский орден и позднее принял должность ландмейстера Пруссии. Конрад фон Гохштеде в 1267 году с большой свитой в Бойггене стал братом ордена и повел 500 эльзасцев в Святую Землю. О том, что супруги покидали мир и принимали одежды Тевтонского ордена, мы находим множество иных упоминаний.
О хорошего воспитании в ордене также свидетельствует то, что он производил много замечательных, влиятельных даже в миру мужей. Назовем несколько таких имен. Брат Герман был капелланом, исповедником, доверенным и утешителем великого, почитаемого церковью святым, архиепископа Кёльна Энгельберта. Другой брат Герман появляется при короле Чехии Венцеле II как его исповедник и советник; ландкомтур Чехии Лео был в течение долгих лет посредником в семейных ссорах короля Иоганна. Брат Вальтер фон Зульц прекратил в 1270 году кровавую распрю (файду - войну феодалов) между пфальцграфом Рейнским и епископом Вормса; Петер фон Штоффельн, комтур в Хитцкирхе, предотвращал трижды тяжелые раздоры (файду) в Швейцарии; Брат Дибольд Базелвинд, священник в Берне, был одним из основателей величия Берна и командующих городским ополчением в решающей битве при Лаупене. Брат Бертольд фон Бухегг, последний побег на родовом древе, личный противник императора Людвига Баварского, на княжеском съезде в Ренсе решительно выступил против происков, направленных на свержение Людвига и выдвижение на императорский трон французского короля. Летописец называет его „самой главной преградой" этому плану. Брат Бертольд был затем епископом Вормса и позже - Страсбурга. Там он издал синодальные уставы, которые показывают его так же образованным, умным и благочестивым мужчиной.
Брат Ансельм фон Эрмланд оценивается даже недружественным к ордену летописцем этого епископства, как один из самых великих епископов епархии. Культурная деятельность Ансельма в Вармии у всех историков удостаивается похвалы. Ансельм был также довольно долгое время легатом в Пруссии, Польше и Чехии. Брата Генриха пригласили на епископский престол Тренто, когда графы Тироля попытались подчинить епископство своей власти. Он стал жертвой этой борьбы, но предпочел многолетнюю ссылку отказу от старых епископских прав. Другой брат Генрих упоминается в качестве протонотария (первого секретаря) короля Рудольфа Габсбурга. Ландкомтур Австрии был в 1271 году с важной политической миссией у патриарха Аквилеи. Братья Тевтонского ордена были избраны епископом Тренто Генрихом и его противником, графом Тироля в арбитры и гаранты. Герцог Австрии Фридрих Воитель во время борьбы с императором Фридрихом II свои наиважнейшие документы и ценности перевез в замок Штаркенберг и передал надзор над замком членам Тевтонского ордена.
Братья Тевтонского ордена спасли в 1310 году короля Генриха от взятия в плен миланцами, когда горожане заманили королевскую охрану представлением и напали в это время на королевский бивуак. Братья ордена в королевской свите по долгу службы держались в стороне от представления и сдерживали повстанцев до тех пор пока не пришла помощь от герцога Леопольда Австрийского, в лагерь которого под открытым небом перед стенами города добрались двое братьев-курьеров. Духовно и нравственно отличившиеся мужи будут названы также в главе:„ Литература Тевтонского ордена" .
Еще можно упомянуть, что братьев Бальги хвалили за то, что минимум одного из них можно было найти в капелле в любое время дня и ночи; то, что посетители Энгельсбурга (замка Ангела) в Пруссии находили имя Дома очень подходящим, так как там действительно жили ангелы; то, что Доротея фон Монтау и Кристина Эбнер (знаменитые немецкие мистики) избрали себе в духовники братев Тевтонского ордена, и что мистик Генрих фон Нёрдлинген жил в Базеле с братьями ордена.
Цитата:
Католики попросят в качестве доказательства высокого духовного воспитания в ордене назвать его святых, будь то те, кто просто превосходил обычную меру установленного Церковью для христианской жизни, те, кто возвысился в светочи, служащие образцом для всего христианского мира, или те, кто „подняты к алтарю". Этот признак величия духа Тевтонскому ордену, как и всем рыцарским орденам, был заказан.
Другие залючают о недостаточности воспитания в ордене из множества зафиксированных нарушений, из исковых заявлений против ордена, из законов ордена и, наконец, из осуждений летописцев. С тем, что нарушения правил имели место в немалом числе, надо согласиться. Так в 1300 г. н.э. один брат в Пруссии был наказан "за утаивание денег"; другой в 1353 году за умалчивание по одному вопросу извергнут из ордена; в 1283 году комтур Фрайбурга заколот братом ордена а в 1330 году та же судьба постигла самого Великого магистра Вернера фон Орзельн. Брат Генрих фон Хоэнхорст был низложен в 1317 году с должности ландмейстера Ливонии, так как он однажды подвергался публичному наказанию и был обвинен в утаивании 169 марок серебра.
После битвы при Танненберге много братьев из прусских замков трусливо бежали прочь, в Германию. Этот список мог бы продолжаться, наверное, еще на сотни случаев. Однако, подобное доказательство не является столь уж значительным, так как для каждого знатока человеческой природы само собой разумеется, что в общности из нескольких тысяч человек в течение 2 столетий накопится много преступлений.
Исковые заявления против ордена возбуждались в 1320 и 1453. В первом орден упрекают в кремации. Подобный случай произошел в сентябре месяце по случаю похода в вражеские земли. Этот, противоречащий освященному древнему обычаю церкви, образ действий был действительно непростителен, так как ничего не мешало рытью могилы летом, что могло бы оправдать их суровой зимой.
Но исковое заявление 1453 года написано врагами ордена, которые собрали все преступления ордена в Пруссии и Ливонии с 1309 по 1450. Читатель данного заявления будет удивлен, как мало за этот длинный период те смогли найти.
Наконец, законы ордена доказывают только, что бегство из ордена случалось нередко, что обедни не всегда усердно читались и, - как самое тяжелое - что при Винрихе фон Книпроде употребление денег у братьев уже встречалось. Так, запрещали Зигфрид фон Фейхтванген и Лютер фон Брауншвейг восстановление падших братьев до возмещения ими нанесенного ущерба, приказывал Вернер фон Орзельн, что братья священники должны лучше исполнять обедню, как установлено, и определял Винрих фон Книпроде, что наследство братьев в деньгах, золоте и серебре должно передаваться наивысшему должностному лицу соответствующего дома. Бегство из ордена должно было быть настолько распространенным, что против него издавались также папские и императорские буллы, как папская булла от 5 февраля 1221, императорская булла от 1336 года.
Наконец, приговоры ордену выносятся почти исключительно во времена, которые в принципе ничего хорошего не находили в „сумрачном" средневековье; они были нарисованы исключительно в темных тонах. Представление об их характере могут дать следующие пассажи: „Орден стал вскоре бандитской шайкой, в которой преступники и бродяги со всей Германии находили себе убежище", „Нужно признать, что вряд ли когда имелось другое государство, которое настолько было лишено всякой нравственной основы." В вину ордену ставили даже лабиринты, проходившие между Элеонской горой и гротом Калварии.